Неточные совпадения
И он от двери
спальной поворачивался опять к зале; но, как только он входил назад
в темную гостиную, ему какой-то голос говорил, что это не так и что если
другие заметили это, то значит, что есть что-нибудь.
Дарья Александровна между тем, успокоив ребенка и по звуку кареты поняв, что он уехал, вернулась опять
в спальню. Это было единственное убежище ее от домашних забот, которые обступали ее, как только она выходила. Уже и теперь,
в то короткое время, когда она выходила
в детскую, Англичанка и Матрена Филимоновна успели сделать ей несколько вопросов, не терпевших отлагательства и на которые она одна могла ответить: что надеть детям на гулянье? давать ли молоко? не послать ли за
другим поваром?
«Однако когда-нибудь же нужно; ведь не может же это так остаться», сказал он, стараясь придать себе смелости. Он выпрямил грудь, вынул папироску, закурил, пыхнул два раза, бросил ее
в перламутровую раковину-пепельницу, быстрыми шагами прошел мрачную гостиную и отворил
другую дверь
в спальню жены.
На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский — Стива, как его звали
в свете, —
в обычайный час, то есть
в 8 часов утра, проснулся не
в спальне жены, а
в своем кабинете, на сафьянном диване. Он повернул свое полное, выхоленное тело на пружинах дивана, как бы желая опять заснуть надолго, с
другой стороны крепко обнял подушку и прижался к ней щекой; но вдруг вскочил, сел на диван и открыл глаза.
Но прежде необходимо знать, что
в этой комнате было три стола: один письменный — перед диваном,
другой ломберный — между окнами у стены, третий угольный —
в углу, между дверью
в спальню и дверью
в необитаемый зал с инвалидною мебелью.
— Позови. Глухая, — вполголоса объяснила Марина, вводя Самгина
в небольшую очень светлую комнату. Таких комнат было три, и Марина сказала, что одна из них — приемная,
другая — кабинет, за ним —
спальня.
Заглянув
в свою бывшую
спальню,
в две, три
другие комнаты, он вошел
в угловую комнату, чтоб взглянуть на Волгу. Погрузясь
в себя, тихо и задумчиво отворил он ногой дверь, взглянул и… остолбенел.
Райский сбросил было долой гору наложенных одна на
другую мягких подушек и взял с дивана одну жесткую, потом прогнал Егорку, посланного бабушкой раздевать его. Но бабушка переделала опять по-своему: велела положить на свое место подушки и воротила Егора
в спальню Райского.
Но богини нет: около нас ходит будто сам индийский идол — эмблема обилия и плодородия, Вампоа. Неужели это он отдыхает под кисеей
в нише, на него веет прохладу веер, его закрывают ревнивые жалюзи и золоченые резные ширмы от жара? Будто? А зачем же
в доме три или четыре
спальни? Чьи, вон это, крошечные туфли прячутся под постель? Чьи это мелочи, корзиночки? Кто тут садится около круглого стола, на котором разбросаны шелк, нитки и
другие следы рукоделья?
Вспоминая вчерашний вечер, проведенный у Корчагиных, богатых и знаменитых людей, на дочери которых предполагалось всеми, что он должен жениться, он вздохнул и, бросив выкуренную папироску, хотел достать из серебряного портсигара
другую, но раздумал и, спустив с кровати гладкие белые ноги, нашел ими туфли, накинул на полные плечи шелковый халат и, быстро и тяжело ступая, пошел
в соседнюю с
спальней уборную, всю пропитанную искусственным запахом элексиров, одеколона, фиксатуаров, духов.
У обеих сестер была еще
другая комнатка, общая их
спальня, с двумя невинными деревянными кроватками, желтоватыми альбомцами, резедой, с портретами приятелей и приятельниц, рисованных карандашом довольно плохо (между ними отличался один господин с необыкновенно энергическим выражением лица и еще более энергическою подписью,
в юности своей возбудивший несоразмерные ожидания, а кончивший, как все мы — ничем), с бюстами Гете и Шиллера, немецкими книгами, высохшими венками и
другими предметами, оставленными на память.
Одним утром Матвей взошел ко мне
в спальню с вестью, что старик Р. «приказал долго жить». Мной овладело какое-то странное чувство при этой вести, я повернулся на
другой бок и не торопился одеваться, мне не хотелось видеть мертвеца. Взошел Витберг, совсем готовый. «Как? — говорил он, — вы еще
в постеле! разве вы не слыхали, что случилось? чай, бедная Р. одна, пойдемте проведать, одевайтесь скорее». Я оделся — мы пошли.
Его арестовали дома, поставили у дверей
спальной с внутренней стороны полицейского солдата и братом милосердия посадили у постели больного квартального надзирателя; так что, приходя
в себя после бреда, он встречал слушающий взгляд одного или испитую рожу
другого.
Супруги крестят
друг друга и отправляются на покой
в общую
спальню.
В спальне — огромная, тоже красного дерева кровать и над ней ковер с охотничьим рогом, арапниками, кинжалами и портретами борзых собак. Напротив — турецкий диван; над ним масляный портрет какой-то очень красивой амазонки и опять фотографии и гравюры. Рядом с портретом Александра II
в серой визитке, с собакой у ног — фотография Герцена и Огарева, а по
другую сторону — принцесса Дагмара с собачкой на руках и Гарибальди
в круглой шапочке.
Я не
в Житомире, а
в Ровно; рядом со мной
другая комната, где спят братья, дальше гостиная, потом
спальня отца и матери…
Сие последнее повествуя, рассказывающий возвысил свой голос. — Жена моя, едва сие услышала, обняв меня, вскричала: — Нет, мой
друг, и я с тобою. — Более выговорить не могла. Члены ее все ослабели, и она упала бесчувственна
в мои объятия. Я, подняв ее со стула, вынес
в спальную комнату и не ведаю, как обед окончался.
Пусть, когда засыплют мне глаза землей, пусть тогда появятся и, без сомнения, переведутся и на
другие языки, не по литературному их достоинству, нет, но по важности громаднейших фактов, которых я был очевидным свидетелем, хотя и ребенком; но тем паче: как ребенок, я проникнул
в самую интимную, так сказать,
спальню «великого человека»!
Евгения Петровна тихо прошла со свечою по задним комнатам.
В другой маленькой детской спала крепким сном мамка, а далее, закинув голову на спинку дивана, похрапывала полнокровная горничная. Хозяйка тем же осторожным шагом возвратилась
в спальню. Вязмитинов еще не возвращался.
В зале стучал медленно раскачивающийся маятник стенных часов.
И Алексей Сергеевич слышал, как она перешла из будуара
в спальню и затворила за собой
другую дверь.
Каждый вечер он приходил к Женни часом ранее обыкновенного и при первых приветствиях очень внимательно прислушивался, не отзовется ли из
спальни хозяйки
другой знакомый голос, не покажется ли
в дверях Лизина фигура.
В этот сад выходили два окна залы (два
другие окна этой комнаты выходили на берег речки, за которою кончался город и начинался бесконечный заливной луг), да
в этот же сад смотрели окна маленькой гостиной с стеклянною дверью и угловой комнаты, бывшей некогда
спальнею смотрительши, а нынче будуаром, кабинетом и
спальнею ее дочери.
Уже одетые, они долго стояли
в открытых дверях, между коридором и
спальней, и без слов, грустно глядели
друг на
друга. И Коля не понимал, но чувствовал, что
в эту минуту
в его душе совершается один из тех громадных переломов, которые властно сказываются на всей жизни. Потом он крепко пожал Жене руку и сказал...
В каждой комнате, чуть ли не
в каждом окне, были у меня замечены особенные предметы или места, по которым я производил мои наблюдения: из новой горницы, то есть из нашей
спальни, с одной стороны виднелась Челяевская гора, оголявшая постепенно свой крутой и круглый взлобок, с
другой — часть реки давно растаявшего Бугуруслана с противоположным берегом; из гостиной чернелись проталины на Кудринской горе, особенно около круглого родникового озера,
в котором мочили конопли; из залы стекленелась лужа воды, подтоплявшая грачовую рощу; из бабушкиной и тетушкиной горницы видно было гумно на высокой горе и множество сурчин по ней, которые с каждым днем освобождались от снега.
Нам отвели большой кабинет, из которого была одна дверь
в столовую, а
другая —
в спальню;
спальню также отдали нам;
в обеих комнатах, лучших
в целом доме, Прасковья Ивановна не жила после смерти своего мужа: их занимали иногда почетные гости, обыкновенные же посетители жили во флигеле.
Потом я стал просить поглядеть братца, и Параша сходила и выпросила позволенья у бабушки-повитушки, Алены Максимовны, прийти нам с сестрицей потихоньку, через девичью
в детскую братца, которая отделялась от
спальни матери
другою детскою комнатой, где обыкновенно жили мы с сестрицей.
Неведомов не заставил себя долго дожидаться: на
другой же день после отправки за ним экипажа он входил уже
в спальную к Павлу, когда тот только что еще проснулся.
Когда все наконец разъехались, молодые
друзья наши возвратились
в свою
спальню, по-прежнему усталые и загрязненные, но далеко не с прежним спокойным и приятным чувством. Плавин был даже мрачен.
Петенька сделал еще несколько попыток к примирению отца с Стреловым, но всякий раз слышал один ответ:"Ни слова, мой
друг!" — после чего старый генерал удалялся
в спальную и запирался там.
— Ни слова, мой
друг! — серьезно вымолвил старый генерал и, махнув рукою, отправился
в спальную, откуда уже и не выходил целый вечер, прислав сказать сыну, что у него болит голова.
«Вот они уже
в спальне», — подумал Ромашов и необыкновенно ясно представил себе, как Николаевы, ложась спать, раздеваются
друг при
друге с привычным равнодушием и бесстыдством давно женатых людей и говорят о нем.
Так и сделали. Она ушла
в родильный дом; он исподволь подыскивал квартиру. Две комнаты; одна будет служить общею
спальней,
в другой — его кабинет, приемная и столовая. И прислугу он нанял, пожилую женщину, не ветрогонку и добрую; сумеет и суп сварить, и кусок говядины изжарить, и за малюткой углядит, покуда матери дома не будет.
Как я уже сказал выше, мне пришлось поместиться
в одном
спальном отделении с бесшабашными советниками. Натурально, мы некоторое время дичились
друг друга. Старики вполголоса переговаривались между собой и, тихо воркуя, сквернословили. Оба были недовольны, оба ссылались на графа Михаила Николаевича и на графа Алексея Андреича, оба сетовали не то на произвол власти, не то на умаление ее — не поймешь, на что именно. Но что меня всего больше огорчило — оба искали спасения…
в конституции!!
Князь занимал один из больших нумеров
в гостинице Демут.
В одно утро он, сверх обыкновения не одетый, а
в спальном шелковом халате, сидел перед письменным столом и что-то высчитывал. Греясь у камина, стоял
другой господин,
в пальто, рыжий, с птичьей, одутловатой физиономией, довольно неуклюжий и сразу дававший узнать
в себе иностранца.
— Конечно, — подхватил князь и продолжал, — но, как бы то ни было, он входит к ней
в спальню, запирает двери… и какого рода происходила между ними сцена — неизвестно; только вдруг раздается сначала крик, потом выстрелы. Люди прибегают, выламывают двери и находят два обнявшиеся трупа. У Сольфини
в руках по пистолету: один направлен
в грудь этой госпожи, а
другой он вставил себе
в рот и пробил насквозь череп.
В этот же вечер, часов
в двенадцать, когда Петр Иваныч, со свечой и книгой
в одной руке, а
другой придерживая полу халата, шел из кабинета
в спальню ложиться спать, камердинер доложил ему, что Александр Федорыч желает с ним видеться.
На
другой день крещения, поздно вечером и именно
в тот самый час, когда Ченцов разговаривал с Антипом Ильичом об комете,
в крошечную
спальню доктора Сверстова, служившего
в сказанном городишке уездным врачом, вошла его пожилая, сухопарая супруга с серыми, но не лишенными блеска глазами и с совершенно плоскою грудью.
Сначала ругмя-ругали все господ своих, а тут одна и говорит
другой: «Я, говорит, девонька, вчерася-тко видела, как управляющий крался по коридору
в спальню к барыне!» Тьфу, согрешила грешная! — закончила сердито свое токованье старуха и отплюнулась при этом.
С удалением gnadige Frau
друзья тоже удалились
в спальню Егора Егорыча.
Здесь мне кажется возможным сказать несколько слов об этой комнате; она была хоть и довольно большая, но совершенно не походила на масонскую
спальню Крапчика; единственными украшениями этой комнаты служили: прекрасный портрет английского поэта Эдуарда Юнга [Юнг Эдуард (1683—1765) — английский поэт, автор известной поэмы «Жалобы или Ночные думы» («Ночи»).], написанный с него
в его молодости и представлявший мистического поэта с длинными волосами, со склоненною несколько набок печальною головою, с простертыми на колена руками, персты коих были вложены один между
другого.
Не соображая уже более ничего
другого, она поспешно вошла
в свою
спальню, разбудила мужа и передала ему новость и записку Егора Егорыча.
В маменькиной
спальной поселилось семейство хомяков, которые, по-видимому, не имели никакого представления о человеке и его свойствах, потому что нимало не смутились при нашем появлении и продолжали бегать
друг за
другом.
Чтоб как-нибудь скрыть
в собственных глазах эту пустоту, она распорядилась немедленно заколотить парадные комнаты и мезонин,
в котором жили сироты («кстати, и дров меньше выходить будет», — думала она при этом), а для себя отделила всего две комнаты, из которых
в одной помещался большой киот с образами, а
другая представляла
в одно и то же время
спальную, кабинет и столовую.
Благодетельная помещица была тоже
в своем роде чрезвычайно замечательна: она явилась
в старом, изношенном кисейном платье, смотревшем настоящей тряпкой, с голыми руками и шеей, страшно набеленным и нарумяненным лицом,
в спальном коленкоровом чепчике, подвязанном у подбородка, с зонтиком
в одной руке и с веером из разрисованной бумаги
в другой, которым она беспрерывно обмахивалась.
Получив взаимные благословения, супруги напутствовали
друг друга и взаимным поцелуем, причем отец протопоп целовал свою низенькую жену
в лоб, а она его
в сердце; затем они расставались: протопоп уходил
в свою гостиную и вскоре ложился. Точно так же пришел он
в свою комнату и сегодня, но не лег
в постель, а долго ходил по комнате, наконец притворил и тихо запер на крючок дверь
в женину
спальню.
Сжали кулаки, погрозили
друг другу и разбежались, — она
в спальню, он
в кабинет.
Через полчаса «молодой человек» вышел из
спальной с красными от слез глазами: он чувствовал, что лишался
друга и советника. Что же касается старика, то мы нашли его
в такой степени спокойным, что он мог без помех продолжать свои наставления об анархии.
В спальне молодых утихала гроза, а на
другом конце дома,
в небольшой горнице Степана Михайлыча, только что начиналась.
Софья Николавна переоделась
в другое платье, менее пышное, и, оставя Парашу окончательно раскладываться и устраиваться
в спальне, пошла, несмотря на жар, гулять с молодым своим мужем, которому очень хотелось показать ей свои любимые места: березовую рощу, остров, обсаженный только что распустившимися липами, и прозрачные воды огибающей его реки.
Осторожно вынув у нее из рук газету, он укрыл ее пледом, потушил свечи и пошел к себе
в спальню. Ложась, он думал об исторической пьесе, и из головы у него все не выходил мотив: «Мой
друг, мой нежный
друг…»